Ведьмы во многих аспектах отличаются от волшебников. Прежде всего, у них нет иерархии. Нет «главной» ведьмы, которой бы подчинялись все остальные, каждая ведьма принимает решения и отвечает за их последствия сама. Ведьмы предпочитают уединение. В сельской местности они обычно живут в коттедже, расположенном где-нибудь в глухом лесу, и обслуживают несколько деревень в округе, которые они называют своим наделом.
Они занимаются домашним хозяйством и ходят по деревням, оказывая посильную помощь — в основном занимаются лечением, как людей, так и животных, разрешением конфликтов, принимают роды и хоронят умерших, а также следят, чтобы одинокие старики не оставались без присмотра. Им не позволяется брать деньги за свою работу, но плату они получают в виде продуктов и добротной поношенной одежды, но самое главное — уважение, которым они пользуются у местного населения. Считается недопустимым вмешиваться в дела соседних наделов, но к мнению старших ведьм всегда прислушиваются.
Основным же занятием ведьм является «присмотр за границей» между мирами, чтобы из других реальностей не проникли опасные существа, например, эльфы. Они следят за границами, помогая появиться на свет новорождённому или открывают дверь в потусторонний мир душе умершего, которая сама по каким-либо причинам не может найти выхода.
Ведьмы мало чего боятся, но самые могущественные ведьмы боятся «испортиться» или «отойти ко злу». Потому что, чем могущественнее ведьма, тем проще скатиться в мелочную жестокость, лишь на том основании, что у тебя есть власть над людьми, и прийти к выводу, что другие люди ничего не значат. «Отошедшие ко злу» ведьмы считают, что стоят выше понятий «правильно» и «неправильно». Показателем такой испорченности у ведьм считается «хихиканье». «Хихиканье» для ведьмы означает не только неприятный смех, но признак того, что она потихоньку начинает терять рассудок. Одиночество, тяжкий труд, ответственность и проблемы других людей потихоньку сводят ведьму с ума и она начинает считать себя лучше других жителей деревни лишь на том основании, что знает больше. Обычно ведьмы недолюбливают общество других ведьм, но у них принято навещать друг друга, чтобы присматривать, не начали ли они хихикать.
Согласно традициям, ведьмы носят одежду чёрного цвета и чёрную же остроконечную шляпу, которая является не просто предметом туалета, а своего рода символом профессии. Некоторые молодые ведьмы увлекаются оккультной бижутерией и стремятся к изысканности в одежде насколько им позволяют средства. Умудренные жизнью ведьмы предпочитают красоте удобство.
Магия ведьм отличается от магии волшебников и заключается в поисках рычага, которым можно повернуть ситуацию. Ведьмы редко прибегают в прямому использованию магии, предпочитая полагаться на здравый смысл, жизненный опыт и упорный труд. Они также широко применяют своего рода разновидность психологии — головологию. Основной принцип головологии заключается в том, если во что-то хорошенько поверить, это станет настоящим. Например, если заставить человека поверить, что он стал лягушкой, он действительно будет жить в пруду и ловить мух на обед.
Ведьмы, как правило, небогаты и не могут позволить себе покупать дорогие магические приспособления, поэтому в ход идут любые подручные средства. Так, вместо хрустального гадательного шара используется блюдечко с чернилами или даже просто с водой, котел для стирки применяется для вызова демонов, в качестве меча Искусства применяется мешалка для белья, а вместо октограммы Защиты — стиральная доска. Некоторые ведьмы также плетут особое устройство — Запутку или Шамбалу из всего, что найдется у них в карманах.
Среди ведьм есть и такие, кому не чужд дух исследований, обычно присущий их коллегам мужчинам. Многие зелья и обряды включают в себя такие ингредиенты, как лапка лягушки или зуб акулы. Ведьмы-исследователи проводят эксперименты, чтобы ответить на вопрос, лапку какой именно лягушки необходимо взять и зуб какой именно акулы. Однако, ведьмы-учёные верят, что результат напрямую зависит от точности соответствия рецепту.
Ежегодный фестиваль, проводимый в Ланкре посреди лета. На этот праздник собираются ведьмы со всего Овцепикского региона, чтобы показать своё мастерство. Ведьмы демонстрируют новые заклинания и умения, пьют чай и сплетничают. Судей нет, также, как и нет призов, но старшие ведьмы определяют победительницу.
В мифологических представлениях средневековой Западной Европы обладательницы магического знания, колдуньи. Наделялись способностями воздействовать на природу и человека (ведовство) и совершать сверхъестественные поступки — становиться оборотнем, проникать сквозь запертые двери, летать по воздуху, похищать сердца у людей, вызывать болезни, наводить порчу на скот и урожай. Им приписывали способность заключать союз с дьяволом и служить ему, вступать с ним в половые сношения и совращать верующих, губя их души.
До эпохи развитого средневековья представления о магических способностях Ведьм оставались преимущественно на уровне фольклора и осуждались церковью, которая наказывала лиц, преследовавших женщин по подозрению в колдовстве; вера в Ведьм расценивалась церковью как суеверие, внушённое происками нечистой силы (в частности, церковные власти отрицали существование сборищ Ведьм— шабашей).
В эпоху развитого средневековья (13—15 вв.) в связи с внутренним кризисом церкви и утратой полного контроля над духовной жизнью паствы отношение церкви к преследованию Ведьм коренным образом меняется. В лице богословов, схоластов и инквизиторов церковь признаёт способность определённых женщин (и мужчин) творить малефиций — чёрную магию, причиняя вред здоровью, жизни и имуществу людей.
Архаические народные поверья получили обоснование со стороны властей и использовались для судебного преследования лиц, обвиняемых в ведовстве. В этот период церковью было признано представление о возможности половых сношений между человеком, занятым ведовством, и дьяволом.
Конец средневековья, эпоха Возрождения и Реформации (рубеж 15 и 16 вв.— сер. 18 в.) ознаменовались массовыми гонениями на Ведьм которые приобрели характер коллективных психозов, охвативших широкие слои населения в разных странах Европы. Булла папы шннокентия VIII «С величайшим рвением» (Summis deside-rantes) 1484 провозглашала ересью неверие в существование Ведьм и в их дьявольскую способность вредить людям. В 1487—89 инквизиторами шнетиторисом и Шпренгером было опубликовано сочинение «Молот против ведьм», к-рое обосновывало необходимость жесточайших преследований Ведьм и на два столетия сделалось основным руководством для светских и церковных судов, занимавшихся делами о ведовстве.
Традиционный антифеминизм церкви нашёл в «Молоте» законченное и предельное выражение; среди других злодеяний Ведьм приписывалась способность лишать мужчин половой силы. Ведьма рассматривалась как преступница, подсудная особой юрисдикции и подлежащая уничтожению на костре.
Судебное преследование Ведьмы обычно начиналось с обвинения в колдовстве, выдвигаемого соседями и другими людьми, в конфликте с которыми было обвиняемое лицо. Суд, разбиравший подобные дела и руководствовавшийся трактатами по демонологии, число которых в этот период множилось, был озабочен прежде всего не установлением факта малефиция, а получением от «Ведьмы» признания того, что они состояли в союзе с дьяволом, сожительствовали с ним и его властью творили злодеяния. Поскольку связь с нечистой силой и служение ей рассматривались в качестве тягчайшего преступления, предусмотренного правовыми кодексами 16 в., к обвинённым в колдовстве применялась особая процедура, сопровождавшаяся пытками.
Обоснованием необходимости жестокой и продолжительной пытки еж средства исторжения признания служила уверенность в том, что Ведьмой завладел дьявол, препятствующий ее чистосердечному признанию, и что поэтому необходимо насильно изгнать его из неё. После получения искомого признания, как правило, Ведьм подвергали сожжению или, реже, изгнанию. Те немногие из обвинённых, кто выдержал пытки и не признался, считались невиновными.
Таким образом, народные верования в Ведьм в этот период сочетались с демонологическим учением ср.-век. юристов и богословов, и гонения на Ведьм шли одновременно и со стороны масс рядового населения, и со стороны церковных и светских властей, к-рые стремились разрушить традиционную народную культуру и, в частности, такую неотъемлемую её часть, какой была неконтролируемая церковью магия.
Женщина, главный объект гонений, была вместе с тем и основной носительницей народных традиций культуры. Новым в преследованиях Ведьм в 16—17 вв. было то, что церковь и светские власти видели в них уже не одиночек, а «антицерковь» во главе с сатаной. Поэтому вопрос о шабаше как зримом выражении этой «антицеркви» со своим культом, представлявшимся перевёрнутым церковным культом, приобрёл столь большое значение в судебных допросах обвинённых в ведовстве.
Наряду с верой в вредоносных Ведьм в народе существовала вера в добрых Ведьм, которые способны нейтрализовать действия первых и вступать с ними в противоборство. Массовая охота на Ведьм в Западной Европе отражала глубокий кризис ср.-век. миросозерцания и распад общинных связей взаимопомощи. Ответственность за своп беды и неурядицы люди той эпохи возлагали на чужаков, на маргинальные элементы коллектива и т. п. Преследования Ведьм охватили все страны католической и протестантской Европы, хотя в отдельных регионах они имели свои особенности (в частности, в Англии обвинения женщин в связи с дьяволом и пытки не были в ходу), и привели к массовым жертвам.
На всём протяжении последнего периода охоты на Ведьм шла ожесточённая полемика относительно ведовства, и в то время множество теологов и мыслителей (в т.ч. и некоторые гуманисты) отстаивали веру в Ведьм и необходимость их истребления, ряд других учёных, и среди них немало иезуитов, не ставя под сомнение саму веру в Ведьм, подвергали критике их гонения. Однако лишь во второй пол. 17 в., когда террор, вызванный массовыми преследованиями Ведьм, стал приводить к социальной дезорганизации и была осознана огромная опасность для общества продолжения этих гонений, преследования Ведьм постепенно утихли (кое-где они вновь вспыхивали ещё и в 18 — начале 19 вв.).
В нар. культуре нового времени сохранились представления о Ведьмах, особенно опасных в периоды календарных праздников; к этим праздникам приурочивались обряды сожжения Ведьм — карнавальных чучел. Образ Ведьмы (от др.-рус. вЬдь, «знание», «колдовство», «ведовство»), ведунь и (ср. серб, вештица, словен. vesca и т. п.) в славянской мифологии и фольклоре близок западно-европейским представлениям. Наделялись способностью насылать грозовые туч», вихри, град, похищать росу, дождь, небесные светила (помещая их в сосуд), молоко у коров, наводить порчу на скот и людей (отчего те становились кликушами), устраивать сборища и оргии на «Лысой горе» (особенно на Коляду, при встрече весны, в ночь на швана Купалу).
Считалось, что Ведьмы сожительствует с нечистой силой, в т. ч. с Огненным Змеем; в былине о Добрыне чародейка Маринка вступает в связь со Змеем Горынычем: это сближает образ Ведьму с женским персонажем слав, мифа об измене супруги бога-громовержца со змеем (ср. также Мара, Марена, Мокошь). Помимо вредоносных функций наделялись также знахарскими, способностями прорицания и т. п. («богомерзкие бабы-кудесницы» ср.-век. источников). Преследование Ведьм у славян не носило такого массового характера, как в Западной Европе; однако по народным представлениям казнь Ведьмы (как правило, сожжение) была необходима для прекращения засухи, мора и т. п. А вообще слово "ведьма" от слова "ведает", то есть знает что-то, чего не знают другие. Ведьмами можно считать экстрасенсов, целителей, а не обязательно злую бабу-Ягу. Главное цель и средства.